Сергей Жбанков

Шины

Недавно хозяин конкурс объявил и на наших маршрутках листки расклеил. Унизительного содержания. Мол, дорогие пассажиры, срочно выберите среди водителей маршруток ООО «15 человек на сундук мертвеца» самого вежливого. Победителю – набор зимних шин.

Шины на дороге не валяются. Вернее, валяются, но убитые напрочь. Мы, водители, крепко задумались, и каждый решил эти шины завоевать. С утра и рванули на маршрут. Не по графику, а все сразу… Нет, не все. Пятеро задержались. Мы им с Вовчиком весь бензин ночью слили. Остальные же помчались как угорелые, чтобы, значит, побыстрее пассажиров своей культурой обслуживания охватить. Так сказать, призовые очки заработать. Меня, пока до первой остановки доехал, трое наших подрезать пытались. Ну, я то в армии БТР по горам водил, такие маневры могу делать, что, улетай с дороги птица, зверь с дороги уходи... Короче, эти трое надолго отстали. В кювете.

Доезжаю, значит, с ветерком до остановки в статусе признанного лидера. Народу – великое переселение из Китая. Я всем вежливо: – Прошу, господа, залазить! Не торопитесь, не устраивайте давку, рассаживайтесь поудобнее – толстый-худой, толстый-худой. Тогда всем будет уютно… Дамочка! Дамочка в полушубке! Или поменяйтесь местами с мужчиной в шарфе, или заплатите за двоих. К вам ведь никто подсесть не сможет, потому что вы оба сиденья перекрываете… И не собирался я Вас обижать, дамочка, просто достоинства Вашей фигуры выпирают за пределы сиденья…

– Свинья невоспитанная! – гавкает мне толстушка, топает ногой так, что машина кренится набок, и швыряет в меня двойным тарифом.

А я тем временем сам за себя радуюсь: ни одного грубого слова из меня не вырвалось! Да что там грубого – даже примитивного матерного не произнес!

– Ты чего тут раскудахтался? – тем временем рявкает мне в затылок один в шляпе. – Двадцать минут неизвестно где шлялись, люди из-за вас опаздывают! И, главное, ещё находит время пререкаться! Гад какой!

– Ещё вчера я бы назвал Вас сволочью и не дал бы сдачу, а дал бы просто сдачи, – спокойно парирую. – Но сегодня я просто рад всем вам, мои дорогие пассажиры!..

– Люди добрые, да он же, похоже, пьян! – орёт тётка с огромным пакетом. – Я его знаю. Это же прирожденное хамло и лихач! А сегодня он – чудной какой-то, расслабленный. Гадости, видимо, накурился и умничает! У-у, наркоман со стажем!

– Спокойно, земляки, спокойно! – сдержанно отвечаю я. – Ознакомившись с трудами Жириновского я стал на несколько порядков культурнее. Попрошу передавать деньги за проезд!

– Ты давай трогай! – кричат мне из салона, – По ходу дела рассчитаемся!

– Граждане! В целях вашей личной безопасности расчет за проезд производится строго на остановках. А потом уже поедем!

– Нет, вы видали такого садиста! – орёт сзади кто-то картавым голосом. – Да я из-за этого дебила просто опоздаю! На троллейбусе быстрее было бы!

– Граждане, кому не хватило места, попрошу выйти и пересесть в другую маршрутку! – тем временем говорю я. – Правилами разрешается провозить пассажиров только в состоянии нестояния!

– А в состоянии лежания можно? – раздался чей-то пьяный голос на уровне подошв, но его никто не услышал из-за шума в салоне.

– Нет, водитель просто спятил! – орёт в мою сторону грузный мужик в очках. – Да я вчера у тебя три раза стоя ехал, три раза – и ничего, можно было! Что за глупые шутки?!

– Милые земляки, – успокаиваю я пассажиров, – Вы привыкли ездить в условиях, приближенных к боевым. Теперь всё будет иначе! Ваше здоровье и безопасность – превыше всех моих лишних десяток и полтинников!

– Та-ак! – привстала тётенька с большим воротником из соболя. – Граждане! Да он же просто над нами куражится! Издевается над нами, паразит! Вот уже пятнадцать минут стоим. А время идёт, летит время! Нас уже два автобуса, четыре троллейбуса и толпа людей обогнали! Мужчины, да заставьте же его, в конце концов, ехать! Здесь есть настоящие мужчины?..

Вижу, четыре человека привстают, а пьяный, пытается с пола подняться, но безуспешно. Один пассажир огнетушитель со стенки снял. Слава богу, пустой. Другой запаску из-под сиденья выкатывает, видимо, на шею мне одеть её собирается. Третий сгрёб все деньги за проезд и мне на голову их высыпал, а четвертый уже разговаривает с моим хозяином по мобильнику.

– Ну, – говорю, – граждане пассажиры, мерзавцы и уроды вы этакие, не приучены вы к культурному обслуживанию, на хамство нарываетесь, жизни свои ничтожные опасности подвергнуть хотите. Что ж, пожалуйста, получите и распишитесь!

И как рванул с места! Эти четверо мужиков прямо на пьяного попадали, шишки себе набили, но молчат, только ушибленные места потирают. Сиденье под толстушкой от пола оторвалось и назад опрокинулось. Толстушка – сальто через голову и на колени сразу двум подросткам! Вой, стоны, брань! А я гоню как обычно: с полосы на полосу ныряю, скоростной режим нарушаю, на ходу сдачу сыплю, блатные песни на всю катушку кручу, по сотовому с Веркой разговариваю…

В конце недели хозяин наш результаты все суммировал и самым вежливым и культурным водителем признал... меня. Я как услышал, чуть из кабины от изумления не вывалился. Если я – самый культурный, то, что же тогда мои коллеги вытворяли, если хуже меня оказались?!.

В торжественной обстановке вручили мне шины, а на утро я их уже и обновил. Какие-то мерзавцы ночью на моей маршрутке все колёса продырявили…

Двести тысяч

Когда неотвратимость свадьбы стала неизбежной, оформившись в виде круглого животика, родня беременной невесты и родители заторопившегося в папаши жениха собрались на окончательный совет по поводу предстоящего бракосочетания. В просторной квартире, где достиг половой зрелости мальчик, будущие родственники стыковали предсвадебные моменты.

Мать и отец невесты, подёнщики бюджетной сферы, люди материально скованные, простые и открытые, как предвыборные обещания кандидата в депутаты, начали с главного.

– Единственным нашим сбережением до сегодняшнего дня была невинность дочери, – с места в карьер начал отец невесты. – Теперь мы – полные банкроты. Вот почему я полагаю, что все организационные мероприятия должны пройти на ваши сбережения, уважаемая сторона жениха!

– Лерочка так мечтала стать врачом-гинекологом! – подхватила разговор улыбчивая мать невесты. – Теперь всё это надо отложить на несколько лет. А Володя ещё слишком незрел, чтобы обеспечить семью всем необходимым. Ребёночком, да, он хорошо обеспечил, а вот всем остальным…

– Я выделяю на свадьбу двести тысяч рублей! – устало развалившись в кресле, заявил отец жениха, совершив глубокую затяжку и наполнив комнату табачным выхлопом. – И дарю молодоженам практически новый «Опель».

– А я буду оплачивать квартиру, которую мы сняли специально для них, – вставила словечко мать Владика. – У ребят будет всё необходимое. А там, глядишь, дети оперятся, начнут зарабатывать сами, построят свой дом…

– Двести тысяч на свадьбу?! – протяжно присвистнул отец невесты и уважительно посмотрел на своего нарождающегося родственника. – Это же целое состояние!

– А у меня есть идея! – продолжила размышления мужа мать невесты. – Тётушка моя прекрасно готовит. Сестра Аня работает официанткой в кафе «Дракула». А дядя Миша – водитель маршрутки. Половину затрат можно на этом сэкономить, а сто тысяч мы бы были рады получить от вас в качестве акта доброй воли.

– Во-во, акта доброй воли! – поддакнул отец невесты. – Это отличная компенсация того неконтролируемого акта, что состоялся по инициативе вашего шустрого сынка…

В коридоре хлопнула входная дверь.

– Это дети пошли прогуляться, – сказала, выглянув в прихожую, хозяйка и вернулась на свое место. – Скучно им тут с нами. У них другие проблемы.

– В принципе я не возражаю, если технические вопросы свадьбы вы решили взять в свои руки, – слегка поморщившись от услышанных откровений, согласился хозяин дома. – Нам и легче. Зал на сорок человек – по двадцать с обеих сторон – пожалуйста, занимайтесь! А деньги, сто тысяч, я вам выделю. Я ж понимаю, вы люди со стабильными материальными проблемами.

– А вот почти новый «Опель» немного жалко! – заохала мать невесты и в очередной раз сменила форму улыбки. – Мой муж Вова прекрасно водит машину, у него почти новый «Запорожец», доставшийся от много лет парализованного дяди. Предлагаю: пусть молодежь несколько сезонов спокойно разъезжает на нашей машине, а Вова будет аккуратно содержать и очень бережно водить «Опель», чтобы чуть позже в целости и сохранности отдать его детям, когда те научатся прилично водить.

– А почему мы, собственно, должны проводить свадьбу с таким размахом? – вопросил папа Вова. – Сорок человек! Да у нас, например, кроме парализованного дяди и моих родителей, живущих в доме престарелых, никого и нет по большому счету. Поэтому с нашей стороны будет шесть человек: мы, два моих брата и их жены. Меньше растрат понесём. А эти высвободившиеся тридцать тысяч мы лучше себе возьмём. Дочке, вон, шубу какую к зиме справим. Или маме её, к примеру.

– А пожить дети смогут в квартире нашего парализованного дяди. Он совершенно безобидный и добрый. Говорить не может, ходить не может, обслуживать себя не может. А квартира у него со всеми удобствами. Однокомнатная, тринадцать метров одной только жилой площади! Дети будут за ним ухаживать, кормить, там, убирать и прекрасно ладить. А эти триста-четыреста долларов, которые мы с вами выиграем, отдавать будете мне – на лекарства и еду дяде. У нас сформируется большая родственная группа, где будут процветать взаимопонимание и помощь друг другу. Как это прекрасно!

– Ну, вы и даёте, дорогие родственнички! – повысила голос мать жениха. – Может быть, нам и свадьбу тогда не проводить?! Выпить за углом после росписи, отдать все деньги вам, пригнать машину и поменять пелёнки вашему парализованному дяде?!

– Молодец, Варвара Игнатьевна, молодец! – вскочил с кресла папа Вова и припечатал к щеке остолбеневшей хозяйки свой размашистый поцелуй. – А я только думал, как вам об этом сказать! Молодец! Показывай нам свой мой «Опель»!

– И денежки, двести тысяч, пожалуйста, не забудьте! – залебезила мама беременной. – Это ведь наши денежки, мы ведь на всём сэкономили. А за квартиру парализованного дяди можно платить в конце каждого месяца. Я не тороплю…

В этот момент раздался телефонный звонок.

– Что?!. Где?!. Уже?!.. – орал в трубку папа жениха, яростно глядя на своих гостей. – Раз так, делайте всё, что хотите!..

Он швырнул трубку, налил всем коньяка и без каких-либо дополнительных слов метнул жидкость в ротовую полость. Остальные молча последовали его примеру.

– Так… Дети расписались без нас и уехали отмечать это событие со своими друзьями на природу. Жить они собираются в общежитии завода, на который вчера устроился мой оболтус. – Он взял в руки рюмку, повертел в руках и вдруг неожиданно швырнул её об пол. – Свадебного застолья не будет, «Опель» отпадает, большой привет парализованному дяде! А вас, мои дорогие родственнички, мы больше не задерживаем…

Гости медленно встали с кресел. На их лицах царило разочарование, смешанное с тоской и беспомощностью.

Уже на выходе, они повернулись к родителям жениха и в один голос, как будто сговорившись, выдохнули: «Дайте хоть сто рублей на такси»!

Магические числа

– Шестнадцать!.. Восемьде­сят четыре!.. Три!..

– Что вы там шепчете, док­тор? Горло болит, что ли?

– Нет. Это просто методика такая. Я у вас слух проверяю. Шепотная речь. Что говорил, слышали?

– Допустим.

– А почему молчали?

– Во-первых, я к вам насчёт носа пришёл. Одна ноздря ра­ботает, другая нет.

– А во-вторых?

– А во-вторых, вы, доктор, сейчас такие магические числа назвали, что я чуть в обморок не упал.

– Самые обыкновенные чис­ла. Не хуже и не лучше других.

– Это для вас, доктор, обыкно­венные, а для меня – цепь траге­дий и драм. Армагеддон сплошной!

– Что вы имеете в виду?

– Смотрите сами. Шестнад­цать – столько лет я женат. Во­семьдесят четыре – возраст не собирающейся на покой тёщи. Три – три ме­сяца уже не пью, потому что закодирован, но очень хочется.

– Хм... Цепь трагедий и драм. Надо же! Я как-то об этом не задумывался... Постой­те-постойте, голубчик, да ведь это и мои личные трагедии! Шестнадцать – на столько лет моя нынешняя жена старше меня. Восемьдесят четыре – столько лет бараку под снос, в котором я до сих пор живу. Три – три тыся­чи рублей – моя зарплата с подработкой! Вот это числа... Какой кошмар!

– Вот и я, доктор, о том же! Если произнести эти числа громко, ник­то и не почувствует, что здесь что-то не так. А вот если шепо­том – вон какой эффект сразу!

– А ещё есть цифра двадцать два...

– Да вы всё обо мне знаете, доктор! Двадцать два – в этом возрасте я как раз и женился, дурак!

– А я в этом возрасте первый раз развёлся, дурак!.. Вас в шестом кабинете кодировали?

– Да, доктор, шестого ноль шестого ноль шестого!

– Боже, какие зловещие чис­ла!.. Нет, друг, с этим жить даль­ше никак нельзя! Пойдём, тебя сейчас раскодируют, и мы вы­пьем! По сто!

– Пятый!

– Что пятый?

– Пятый раз, доктор, раскодировать­ся буду... А может, сразу пять раз по сто? В смысле, на двоих?

– Логично! По 250 так по 250! А надо будет – добавим!

– Сто процентов!..

Секундант

(монолог тренера)

…Так, Вася, спокойно, не ёрзай… Это твой шанс, догоняешь?.. Посмотри туда… Да не туда, не на девок, а в другой угол... Твой соперник – Джо Скотт! Животное! Парнокопытное! Мясник! Догоняешь?.. Тридцать пять боев, тридцать пять побед нокаутом! Но и ты не подарок, Вася! Тридцать два боя – тридцать два нокаута! И ни одной победы. Пора, сынок, пора выигрывать! Теория вероятности на твоей стороне!

Его генеральный спонсор – фирма «Гриббок»! Твой – Колдобинская фабрика по производству кладбищенских оград! Догоняешь? У него – миллионы, у тебя – бесплатные похороны. И то, если уложат на ринге. Так выкуй же ему оградку, Вася! Догоняешь?.. И не забудь: он валил всех своих соперников к пятому раунду. Твоя задача – продержаться эти пять раундов! Пять раундов, Вася! Понял?.. А потом прицелиться и вмазать ему прямо в чумазый пятак! Заяви о себе Европе и миру! Догоняешь?.. Ну, с богом, герой!..

Так… Так… Ай… Уходи, уходи оттуда… Да куда ты пошел, иноходец?! От ударов уходи, а не с ринга!… Так… А теперь переходи в глухую оборону! В глухую! Что ты уши перчатками закрываешь?! Морду закрой, дебил!.. А теперь бей со всей дури!... Кого ты бьешь, Вася?!. Зачем ты уложил рефери на ринге?! Подойди к нему и, если он придет в себя, вежливо извинись. Вспомни, как я тебя учил!..

Так, успокаивайся, Вася… Ты себя видел? Тебе только в зеркало заднего вида теперь смотреться…Что ты делаешь?!.. А мне все равно! Клинчуй, линчуй, бичуй, но держись! Догоняешь? Это твой единственный шанс! Его нельзя упускать! И помни: твои похороны за счет спонсора! Поэтому расслабься и получай удовольствие! И желательно не по морде!.. Догоняешь?.. Пошел!..

Так… Держись, держись, Вася!.. Да не за трусы его держись, а сам… Отпусти, в конце концов, трусы, пусть оденет… Видел его мужское достоинство?.. С трудом? Вот именно, Вася! И все с трудом видели! Так чего ты тогда его боишься?!. Сделай так, чтобы он с тебя трусы снял!. Чтобы в шоке оказался! И вся публика тоже… Так… Хорошо… Нормально… В угол его гони, в угол… Да не рефери, его гони!.. Что ты к этому арбитру привязался?! Он тебя уже просто боится!.. Так… С левой… С правой… С левой… С правой… Ну а теперь ты бей, Вася… Твоя очередь! С левой… Да что же тебя всё Скотт бьёт!..

Так… Два раунда позади… Внешне неузнаваем, но пока выглядишь огурцом! Помятым, соленым, прокисшим, но огурцом… Пойми, у Скотта нет слабых мест… А если и есть, то туда по правилам бить нельзя. Его необходимо вывести из себя, заставить раскрыться, поверить, что он уже победил… Хотя и так видно, что он уже победил… Но шанс ведь есть всегда! Не упусти свой шанс, Вася! Догоняешь?.. Пошел!..

Так… Так… Да огрызайся же ты, в конце концов, огрызайся!.. Вася, прекрати материться… Разве я об этом тебя прошу?!. Ударом на удар отвечай… Вот… Атакуй, Вася! Дави его, дави!.. Не-ет, душить его не надо, рефери будет против!.. Убери ногу с шеи Скотта и отойди в сторонку… Пошел!.. Вмажь ему!.. Ой, ой, блин…Так я и знал – нокаут!.. Или всё-таки нокдаун?.. У тебя нокаут или нокдаун, Вася?.. А ну вставай тогда живо! Лежбище себе устроил! До отдыха на корсиканском пляже ещё далеко!.. Вставай, я кому сказал, а то мамке сейчас позвоню! Догоняешь?.. Вот так… Сюда, сюда иди, на голос…

Конечно, фигово чувствуешь! Ещё бы! Три раза подряд за две секунды получить по одному и тому же уху!.. А зачем ты подставился?.. Куда ты попёр без защиты?! Кому ты теперь с такой мордой нужен?!. Так, если ты сейчас не соберёшься и не переломишь ход поединка, твоя карьера профессионального боксера закончится раз и навсегда. Догоняешь?..

Ты же умеешь хорошо бить, Вася! Ударь его так, как ты впарил мужику в черном ватнике, который не дал тебе купить водку в сельпо! Помнишь? В нокауте оказался и прилавок, и мужик, и десять человек в очереди, стоявшие за ним!..

Хорошо… Представь только, что этот Скотт лишит тебя и меня водки! Он не даст тебе купить водку! Он купит её сам! Всю купит и увезет к себе на своё гнилое ранчо, догоняешь?! Всю водку, Вася! До последней бутылки!.. Стой, куда ты, Вася, ещё гонга не было!.. Вот теперь пошел!..

Так… Так!.. Так!!. Есть!.. Ай, молодца!!! Есть!!! Победа, Вася!.. Где Скотт?!. Куда ты его дел, Вася?! Вспомни, куда он улетел после твоего удара?!. Да, это была блестящая волевая победа, Вася! Догоняешь? Чистый нокаут!.. Ты – мой чемпион!.. Да бог с ним, со Скоттом этим! Какая разница, куда ты его задвинул!.. А, вон он, я его вижу – подошвы из четырнадцатого ряда торчат!..

Забудем про него, Вася! Одним Скотом больше, одним меньше…Чемпион – ты, ты, Вася, единственный! Догоняешь? Ты – чемпион! Я всегда говорил: русский человек, которого лишили права покупать и пить водку, становится неудержимым! И нет таких сил на земле, которые остановили бы его!..