|
Явление огня
1
Простые радости и пища.
К
дождю вихляющийся дым.
Обоснования не ищем
Своим эмоциям простым.
Всё-всё в Микулине воспето –
Давненько так заведено.
А
это лето. Просто лето.
Еще одно. Еще одно.
2
Как ничтожны мы и слабы,
От себя хоть не таи.
Соизмерь, не трусь, масштабы
Мирозданья и свои.
Снова август звезд не прятал,
Рассыпал и рассыпал.
…Да, поэт ты и глашатай,
Но проспал, проспал, проспал!
3
Камин – для красоты. Наш костерок – для дела.
Явление огня тревожит всякий раз.
Немного отвлеклась, чуть-чуть не доглядела –
Есть дым, но без огня. Погас, увы, погас.
Растопка, чурбачки – горячие приманки.
Сегодня мне огонь прислуживаться рад,
И
толстые линьки, обваленные в манке,
Уже на сковородке верещат.
4
Не спешат угомониться
Здесь ни бабочка, ни птица.
Звездный шум и шум земной
Круглосуточно со мной.
5
Небо так раскрашено над озером,
Что с рассвета в сердце свет и лад.
Слой туманный, голубой и розовый –
В
дар тебе из детства мармелад.
Хочешь – с наслаждением надкусывай.
Только лучше всё ж передарить.
Красоту поставил над искусствами
Бог, чтобы не править, а царить.
6
Гуляют тучи налегке
В
разрывах светлых пятен.
Нестрашен дождь в дождевике.
И
супчик ароматен.
За перчиком лавровый лист,
Щепотка соли следом.
А
горизонт высок и чист –
Успел перед обедом.
7
Пойдешь за чабрецом – уткнешься в землянику.
Пойдешь за земляникой – свеченье чабреца.
Вновь занят муравей работою великой.
А
ты глядишь вокруг – и лету нет конца.
8
Если ливень приключится,
Время самое лениться,
Ибо летняя ленца
Греет зрелые сердца.
Что грустить о прошлом зное,
Нагонять себе тоску –
Молоко у нас парное,
Да и пряник к молоку.
9
Цапля белеет на том берегу.
Юные ласточки в первом полете.
Если восторгов моих не поймете,
Я
их до срока приберегу!
10
Начавшийся грозой, продолжившийся ливнем,
Наш день из закромов внезапно зной извлек.
Посмотрим на закат, обсудим и прикинем,
А
завтра поглядим, что будет за денек.
1–9 августа
2005
Микулино
Из цикла «Пятнашки»
Пиво
Батя доверял Мише всецело. Он, тринадцатилетний, зажав под
деревянной прищепкой широченную штанину, оседлав велосипед,
мчал за разливным пивом. На руле болталась сетка с
трехлитровой банкой, которая закрывалась алюминиевой
крышкой. Крышка была с проволочной ручкой, но конструкция,
не рассчитанная на емкость больше литра, без сетки могла
подвести.
В
ларьке с бочковым пивом продавались на вес ириски –
прямоугольники, составленные из коричневых квадратиков. На
сдачу Мише взвешивали маленькую часть сладкого
прямоугольника. Старший брат возвращался медленно, чтобы
съесть заработанные ириски по дороге.
Он сам рассказал об этом, но только пятьдесят лет спустя.
Из цикла «Зазубрины»
Параллельность
Речь не о том, что всё, как говорится, по барабану, то есть
безразлично. Параллельность – это несколько действий
одновременно. Стирать и слушать радио, гладить бельё и
смотреть телевизор не в счёт. Радио и телевизор – не работа,
а развлечение, точнее, отвлечение от дел.
И
вообще не о бытовом разговор. Женщине поддерживать своих
домашних в чистом, сытом и довольном состоянии без
параллельности невозможно. Речь о глобальном. Например,
повышают зарплату бюджетникам на 87 рублей, пенсию на 31
рубль, а коммунальные услуги на 162 рубля. Причём, про
повышение пенсий и зарплат трубят во всех СМИ исключительно
в процентах, а рост тарифов представляют как печальную
неизбежность. Профессор не разберётся, что в тарифах от чего
зависит, и отчего излучина.
Нет у нас идеологии, зато есть параллельность.
Люпин
Люпин начал внедрять Хрущев. С тем же рвением, что и
кукурузу. Зеленую массу надо было запахать и на обогащенной
азотом почве посеять что-то путное. Но кто ж будет
запахивать? Люпин продолжает завоевывать пространство.
Лиловеет и розовеет повсюду. Кормить скот этим люпином
нельзя – он накопил яд.
Победить люпин невозможно – корневая система мощная.
Посадка
Слово многозначное, речь о загрузке в пригородный поезд. Но
прежде надо до вокзала добраться. Не каждый может выложить
сотню или полсотни на такси. Ехать нужно на трамвае. Ходят
трамваи по рельсам и не по расписанию. Для разнообразия
жизни. Крыша поедет у водителя трамвая, если всегда по
одному и тому же маршруту ( не автобус все-таки!), да в одно
и то же время. Поэтому разумные выходят из дома за два часа
до отправления дизеля. Лучше постоять на трамвайной
остановке, чем опоздать.
Если оказались на вокзале заранее, не торжествуют. Иногда
поезд подают впритык. Сумки, пакеты, коробки и их владельцы
оттеснят от дверей. Не исключено, что уход от борьбы
обернется потерей сидячего места. Прикинем, сколько
конкурентов, оценим их потенциал. Пора действовать.
Сесть в поезд – не значит сидеть.
Платформа
Опытный пассажир знает особенности пункта назначения. Если с
платформой там всё в порядке, он ни за что не войдет в
первый или второй вагоны. Потому что в большинстве точек
маршрута платформы короткие, и люди набиваются в вагоны
поближе к голове поезда – не продохнуть. Стоят в проходах,
тамбурах, дышат прямо в лицо и смотрят прямо в глаза. Всем
места не уступишь, сидишь до последнего, пока не втиснется
какой-нибудь дедуля с костылем. Встанешь и простоишь до
конца, не шелохнувшись – не дадут тебе пошевелиться.
Модернизируя железнодорожное полотно, старые платформы во
многих местах ликвидировали, а до новых руки не доходят,
точнее средства. Так что преодолевает молодой народ
препятствия в виде остолбеневшего немолодого, а немолодой
подпрыгивает, как в последний раз, цепляется за поручни из
последних сил и в течение всего пути пытается придти в себя,
будто это возможно.
Иногда возле рельсов шпалы валяются, так вредный машинист
специально проскочит мимо или до них не дотянет, а
заботливый рядом со шпалами остановится.
Можно обойтись без платформы.
Отдых
Дождаться вечера пятницы. Затариться. Погрузиться.
Добраться. Разгрузиться. Срубить десяток березок. Развести
костерок. Разлить. Принять. Заесть. Врубить музыку на полную
катушку. Поплавать. Вернуться к столу. Попеть. Поорать.
Попрыгать. Врезать, если кто-нибудь вынудит. Выпить с ним на
брудершафт. Помириться со всеми. Угомониться утром – и
домой.
Лучший отдых – на природе.
Озеро
Ветер. Солнце. Дождь. Гроза. Радуга. Озеро
прекрасно всегда. Цвет воды и цвет неба над озером
изменяются постоянно. Любуйся! Нельзя. Мешает мусор. Для
изучения нашего быта раскопок не потребуется. Всё на
поверхности. Бродить вдоль озера босиком уже опасно. Оно
стало зоной отдыха не десятков, а сотен. Машин пятьдесят за
день приезжает и уезжать не торопится.
Поедая природные продукты, человек оставляет природе
продукты своей жизнедеятельности. Мусор повсюду, даже в
воде.
Не увозить же его с собой.
Мудрость
Умный знает о несовершенстве других, человек с юмором – о
своём несовершенстве. Мудрость – сочетание юмора и ума.
Мудрые обижаются редко.
Из цикла «Лепестки»
Без рифмы
За рифмой можно спрятать многое. Мэр Смоленска Иван
Александрович Аверченков, тоже родившийся в первый
послевоенный год, причем, как наша мама, 22 января,
поздравил меня с 55-летием стихами:
Рая Ипатова
Есть и была.
Была бы лопата,
Она не стара.
Собравшиеся в студии телевидения захохотали. А зря. Это не
сочинение, а выдох – эмоциональный и сердечный. Автор и сам
смущенно радовался.
21 декабря 2002 года Иван Александрович пришел на субботний
прямой эфир. Я уезжала в Епархию записывать Рождественское
поздравление митрополита Кирилла. Аверченков расстроился:
оказывается, он решил, что беседовать с ним буду именно я и
не соглашался на другого журналиста. Курил, возмущался.
Назревал конфликт – отменить встречу с Владыкой я не могла.
Всё утряслось. Я успела вернуться к завершению двухчасового
общения Ивана Александровича с горожанами. Как всегда, пошла
провожать его до машины. «Ну, говори, чего надо!»,–
своеобразно истолковал мое провожание мэр. «Ничего не
надо!»,– успокоила я Ивана Александровича.
Ему оставалось жить чуть больше месяца. Сердце Аверченкова
было рассчитано на 57 лет и четыре неполных дня.
Удочка
Раннее утро. Поезд приближается к Москве. Родители надевают
мальчику кроссовки одновременно: папа на левую ногу, мама –
на правую.
Папа еще вечером прислонил удочку к окну. Теперь мальчик
тянется за ней. «Не трогай!» – нейтрально говорит папа.
«Удочке холодно!» – поясняет мальчик. «Она одета!» –
успокаивает мальчика мама.
Гармоничное начало дня.
Рябина
Она видна только из окна моей кухни. Утром и вечером еще
темно. Даже если прибегаю на обед, не до рябины.
Последовательность действий отработана до автоматизма.
Покормить Пусю: нарезать сырых почек и погладить ее,
замершую у тарелки – иначе кошка не начнет жевать, включив
мурлыкающий моторчик. Разогреть что-нибудь себе и есть,
пристально глядя в телевизор и напряженно вслушиваясь – в
14.10 один из наших информационных выпусков.
Когда заснежено, рябина царствует. Когда дождливо, она
сутулится. Но пламенеющие грозди – всегда вызов и контраст.
Говорят, что ягоды городских рябин птицы игнорируют:
экология у нас плохая. Если это правда, моя рябина –
исключение. Воробьи, галки, даже синички – веселые гости на
щедром застолье.
Японцы созерцают. Я – любуюсь.
Может быть, и рябина ждет меня?
Лужа
Один зонт на двух взрослых и двух маленьких. Осенний дождь.
Ожидание пригородного поезда. Отец ведет сыновей в туалет.
Младший возвращается один, мощно расплескивая лужи. Женщина
накидывается на ребенка, а потом на мужа: куда ты смотришь?
И заявляет: заболеет, будешь сам на больничном сидеть,
посмотри, он весь мокрый! И требует: накажи! Мужчина вяло
огрызается и не спешит наказывать. Получает от жены еще одну
порцию упреков и угроз. Малыш опять ныряет в лужу, мужчина
вытаскивает его оттуда и удостаивает легкого шлепка. Жена
недовольна: мало! Надо дать так, чтоб почувствовал, чтоб
зарыдал, а мокрых и ревущих в поезд не берут. И вообще,
лучше оставить его на перроне.
В
вагоне жена дремлет на плече мужа, младший спит у него на
руках, а старший
с любопытством смотрит в окно.
Вполне счастливая семья.
Сила слов
При научно-исследовательском институте, куда входил наш
вычислительный центр, был опытный завод. Квалифицированные
рабочие-сдельщики получали втрое больше инженеров. Их
принимали в партию в соотношении три к одному представителю
ИТР, в первую очередь давали квартиры, путёвки, автомобили.
Превосходство над интеллигенцией пролетариат воспринимал как
должное.
Вторую неделю в подшефном колхозе мы сгребали и грузили
сено, а приехавшие на субботу и воскресенье посланцы
опытного завода мучились в тени кустарников от жары и
избытка спиртного. Бригадир Клава, сочувствуя новичкам,
привезла им флягу холодной воды. Нам не удалось убедить ее в
том, что несправедливо, когда здоровенные мужики отдыхают, а
слабые женщины вкалывают.
Рабочий день закончился, но мы продолжали уборку. Я
принимала ворох на тележке и раскидывала его. Вдруг
появилась еще одна «бочка», оставляющая после себя рулоны
сена. Я вогнала вилы в землю до рукоятки и выдала: «Пошла
эта работа … !» Услышав, куда, Клава спросила мое отчество,
и с тех пор называла меня Александровной. Нас тут же
доставили домой, а потом даже в баню, после которой напоили
травяным чаем с медом.
В
воскресенье мы вчетвером резались в карты прямо на поле и по
заданию Клавы наблюдали за работой мужчин.
Наш выходной был заработан честно.
Из цикла «Попутчики»
Загвоздка
Мне всё равно, сколько моей секретарше: двадцать или
шестьдесят. Лишь бы с людьми умела разговаривать – по
телефону и живьем. Лишь бы юбку носила, а не брючки-джинсики.
И чтоб юбка колени закрывала, хотя бы колени.
Требования абсолютно простые, но пока абсолютно
невыполнимые.
Страсть
Я
– игрок. В казино не хожу, в карты не играю. Место мое возле
игрового автомата, однорукого бандита. Рядом с женщинами и
детьми.
Недавно сорок тысяч проиграл. Жена разводом угрожала, но не
развелась. Ничего с собой поделать не могу.
Любовницу бросил, а игру бросить никак не могу.
Фирма
Что мне сорок семь, узнали, когда командировку в Ниццу
оформляли. Я самая старая в фирме. Вокруг новая генерация.
Трудолюбивые, тщеславные, талантливые, здоровый образ жизни
ведущие.
До метро на маршрутке десятка, от метро на маршрутке
десятка, плюс метро. В месяц тысяча рублей на дорогу уходит.
Получаю несколько тысяч, но долларов. Приходить надо в
половине десятого, а уходить, когда захочешь, но только
после шести. Иногда возвращаюсь домой в час ночи, иногда в
два.
Строю капитализм, но высокохудожественный. Мы
изобразительное искусство и дизайн воспеваем. От картинок до
диванов. Глянцевые журналы с глянцевыми приложениями издаем.
Дома компьютера нет, я всё время на работе, а там компьютер
что надо. Муж радуется моим воскресным обедам. По субботам
работаю.
Иногда думаю, а жить когда?
Стрижка
На красоту у меня тысяча рублей уходит. В год. Раз в месяц
приходится восемьдесят рублей на стрижку тратить. Волосы у
меня густые.
И
седину закрашивать не буду, хотя и советуют. Зачем ее
скрывать?
Вчера просила покороче постричь, чтоб полтора месяца
получилось, а парикмахерша смеется, что тогда только уши и
щеки останутся.
Никакой экономии.
Защита
Дочка у меня учительница. Она со мной уже полтора месяца не
разговаривает. Хотя что делить под одной крышей? Муж, мы с
ним давно развелись, ни одного слова худого мне не сказал ни
разу. А она такие слова для матери бережет, что могу в школу
позвонить и карьеру ей испортить, да не хочу.
За внучку молилась, и поступила она в Москву в университет –
на бесплатное, конечно: денег-то у нас нет. Только и она вся
в мать, также ко мне относится.
Пенсии на меня мне хватает. Внучке потихоньку откладываю.
Одного хочу, чтоб никогда от дочки своей не зависеть. А
сыночка моего, солдатика, в Афганистане убили.
Вот бы кто меня защитил.
Книжки
Муж мой всегда книжки любил, так и познакомились. Я после
культпросветучилища в библиотеке работала, а он на агронома
учился. И всё читал, читал. И не только по специальности, а
всё подряд. Убили его пять лет назад. Мы в частном секторе
живем, страшно у нас по вечерам. Я хоть уличком, а лампочки
на столбе так и не добилась. Пошел муж брата провожать.
Избили, обобрали, умер в больнице.
Дочь в Мариуполе, теперь уже за границей. Внуки мои далеко.
В отпуске сына племянницы воспитываю, из Москвы привезли.
Очень друг к другу привыкли. Диме два годика, смышленый
такой. Однажды ищу-ищу, а его нигде нет. В собачью будку
залез и сидит, радуется, что найти не могут.
Нас семеро у матери было. Пятеро осталось. Жена брата
загуляла, развелся, приехал из Ленинграда домой. Женился, и
жена вторая хорошая. А всё равно переживал. В сорок четыре
года умер. Сорок дней отмечали – телеграмма. Сестра умерла.
Самая младшая.
Я
в библиотеке так и работаю. И Дима книжки любит. Я показываю
ему картинки и называю: собачка, кошечка, лошадка.
А
он следит, чтоб я ни одной картинки не пропускала.
Булочки с маком
Приезжаю сюда редко, а хочется каждый год.
Когда я гостила у бабушки, она водила меня гулять и
обязательно в кондитерскую. Там до сих пор продают булочки с
маком. Точно такие же, как в моем детстве. Детей своих к ним
пристрастила. Семейный ритуал – прямо в кондитерской поедать
булочки с маком в первый день. А в последний – покупать их
для родственников и друзей.
Я
заказала на четверг двадцать штук: пятнадцати не хватит. У
меня пять посещений.
Нелепо угощать и не есть самой.
Надежда
В
нашем райцентре работы никакой. Встаем в пять утра и едем в
Смоленск на машине. Жена в частной булочной работает, а я
таксист-частник. Ни у жены, ни у меня выходных нет. Все
выходные за свой счет.
На счете негусто. Тысячу сто платим за квартиру,
двухкомнатную на четверых.
Я пришел в жилуправление, чтоб расценки узнать. Не дали.
Расценки засекречены. Небось, потому, что выше, чем всюду по
области.
Дочке четыре года, а сын девять классов закончил и в
техникум строительный поступил на бюджетное отделение.
Бесплатно учиться будет, и специальность отличная –
дорожник. Сами знаете, какие у нас дороги. Он всегда на хлеб
заработает и даже на хлеб с маслом.
Может, и нам поможет когда-нибудь.
Кадровая политика
Голод управленцев – это сейчас. В советское время кадры
воспитывали. Всякое, конечно, случалось.
Я
из отдаленного райкома комсомола в областной комитет партии
попал. И в первый день – боевое крещение.
В
строительном институте юбилей праздновали. На торжественное
меня послали. У меня руки-ноги затряслись: что я там делать
буду? Я же филолог, в строительстве ничего не смыслю. Зав.
отделом дал инструкцию: на трибуну не лезь, а в президиуме к
ректору поближе садись. Уточняю со страхом : и что дальше?
Поясняет: надувайся!
Я
так надувался, чуть не лопнул.
Фобия
С
детства зубами мучаюсь. Зубных врачей боюсь, хоть и крепкий
мужик.
Пломба из переднего зуба выпала, я ее назад запихнул. Никак
не могу до зубного дойти. Вставлять тоже не хочется, потому
что плохенькие натуральные лучше, чем искусственные.
У
меня каждый зуб на учете.
Воспитание
Подчиняться не люблю, особенно дуракам. Из-за этого ушел с
комбината. Теперь охранником работаю и подрабатываю извозом.
В нашем городке любая поездка – тридцать рублей. Только до
вокзала сорок, потому что ущерб машине причиняешь: ямка на
ямке, рытвина на рытвине. Я не виляю, еду всегда ровно,
иначе еще и рулевое посадишь.
Дочке моей восемь месяцев. Сына хотел, Сашку. Дочку
Сашенькой назвали: жена не противилась. Сам себе удивляюсь,
зачем мальчик, если девочка у нас такая хорошая. Кормит ее
жена не по режиму, а когда Сашенька захочет. По правде,
вредничать уже пробует. Но я ничего ей не запрещаю. Иначе
вырастет – втихаря то же самое будет делать.
И
не наказываю – назло свою линию продолжать станет.
Свекровь
Свекрови восемьдесят шесть. Сестра ее замуж не вышла,
свекровь в войну овдовела, так они вдвоем и жили в той же
деревне, что родились. Сестра умерла, и свекровь одна
осталась. Муж и раньше к ним мотался, а сейчас приезжает
домой на день раз в неделю. Не может мать одну оставить.
Предлагали забрать к нам – она не хочет. Да и страшно ее в
городе держать без присмотра. Голова уже плохая, уйдет
старая, и ищи ее потом.
Она и в деревне уходит. Но там ее все знают, вернут, если
что. Да и искать проще. Зимой исчезла. Муж по следам возле
речки нашел. Упала. Он поднять не смог. Корыто взял, и в нем
мать домой привез. Испереживался весь.
Придется нам теперь с мужем меняться. Пока он в городе, я с
ней в деревне буду.
Может, и перезимуем.
Три коровы
В
нашем женском монастыре к юбилею буклет готовили. Сдали
материалы в типографию. Звонят оттуда: у вас на фотографии
одна корова, можно мы две добавим для красоты? Согласились –
в подсобном хозяйстве монастыря действительно много коров, и
красивых.
Вышел буклет. Три коровы, но у двух хвостов нет – их
компьютерщики при переносе потеряли.
Загадка
Сын женился пять лет назад. У нее уже дочь была. Сейчас
дочери двенадцать. И всё у них хорошо, и у нас с невесткой,
и внучку своей считаем. Но мечтаем собственного внука или
внучку иметь. Сын говорит, что жена против.
Почему она ребенка от любимого человека не хочет – загадка.
Рефлекс
Пенсию получаю и иду носом водить на оптовый рынок. Вроде и
не надо мне, а беру, потому что дёшево.
Сама над собой хихикаю – хватательный рефлекс.
Сестра
У
сестры моей два сына. Старшего еще в школе звездочкой звали
– по физике и математике лучшим был. Закончил московский
институт, в столичной фирме работает. По четвергам вечером
матери звонит. Как-то сестра сама его днём набрала. Он:
извини, мама, у меня совещание. Каждый ли такое рискнет
сказать при всех?
Ему тридцать, женат, уже отец, а мать для него – авторитет.
Вместе с братом недавно крестились: сестра настояла.
Священник спросил, кто повлиял на их решение. Старший
сказал, что мама. Крестившиеся с ними мужчины усмехнулись,
поэтому младший схитрил, ответил: и мама, и сам.
Старший есть старший.
Лекарство
Машина за мной закреплена, в соседний магазин и на рынок
могу подъехать, даже к мусорному контейнеру подвозят. Но по
комнате двигаться надо, в выходные прогуляться – а ноги
отказываются ходить. И болят, по ночам особенно. Седьмой
десяток за половину перевалил, а врачей избегаю – откровенно
боюсь.
Позвал знакомого доктора, уговорили вдвоем литр водки под
картошечку тушеную, семгу и огурчики малосольные. Сказал
доктор, чтоб я приходил завтра. Пришел. Впорол он мне
укольчик в ягодицу, весьма болезненный. Полегчало не сразу и
несильно.
Согласился я принимать лекарство. А лекарство дорогое – три
тысячи рублей, треть моего заработка. Опечалился. Выслушал
жесткое условие – во время лечения не употреблять спиртного.
Еще больше опечалился. Потом умножил стоимость бутылки водки
на продолжительность курса (45 дней) и понял, что на водке
сэкономлю больше, чем на лекарство затрачу.
Только выдержу ли режим воздержания, вот вопрос.
Тропка
Я
ей сразу сказала: что делаешь, не пара он тебе. Сын до армии
спиртное лишь по праздникам, а служил на заправке самолетов,
и, когда вернулся, без выпивки уже не мог. Остался добрым и
трудолюбивым, но сильно пьющим стал.
Нет, прицепилась к нему, прилипла. Поженились. Через два
года бросила его. Теперь у внука чужой папка. И мы внуку
чужие. Все – и муж мой, и сын, и я. Она с новым мужем и
нашим внуком часто приезжает в деревню. Внук всё лето у ее
матери. Он уже в шестой класс перешел. Встретила его как-то
в магазине. Спросила: хочешь мороженого? Кивнул. Купила две
порции. Протянула ему. Смотрит испуганно и не берет. Я
внуку: не разрешают тебе? Он опять кивает. Молча. Даже
разговаривать с бабушкой не велят.
А
зимой встретились с бывшей невесткой и внуком на узкой
тропке – не разойтись. Я в левую сторону, и она туда же, я
вправо беру, и она вправо. И прямо мне в лицо с ненавистью:
общайся, общайся! Разнесли, видать, бабы, по деревне, что не
дают мне с собственным внуком общаться. Вот и озверела она
совсем.
Так что есть у меня внук – и нету внука.
Варенье
На олимпиаду поехали по информатике в областной центр.
Директор школы выделил нам «Жигули» – мы компьютер с собой
взяли. Компания – двое взрослых (я и шофер) и двое
старшеклассников. Родители написали расписки о том, что не
возражают, чтоб я была сопровождающей, и при этом
гарантировали детям еду на двое суток.
Смотрелись мои ребята хорошо, наградили их музыкальным
центром и фальшивыми грамотами (так и сказали при вручении),
потому что и подпись и печать отсутствовали.
Поселили нас в гостинице при заводе, где обнаружился чайный
сервиз на двенадцать персон и кастрюлька литра на полтора.
Оказалось, что мои ученики закупили каждый по десять пачек
вермишели быстрого приготовления. В кастрюльку влезло только
восемь, и всё это они слопали вечером первого дня. Наутро
еще восемь.
Я
им сказала, чтоб захватили консервный нож, но они его
забыли. Поручила открыть свою банку варенья. Так один из них
просто вырезал в крышке треугольник. Равнобедренный. Второй
парень изумился вместе со мной, ведь перевернуть банку и
отогнуть крышку – абсолютно простое дело. Но гении мыслят
парадоксально.
Чайная ложка в треугольник влезла, но доесть варенье мы не
смогли. В итоге на обратном пути перемазали им наши грамоты
и книжки. Ладно хоть компьютер упаковали, и он не пострадал.
Лучше б мышам в гостиничном номере варенье оставили.
Детская логика
Зову внуков обедать. Садятся за стол. «А вы руки мыли?»
Смеются: «Еще как!»
«Хорошо мыли?» – уточняю я. «Посмотри на полотенце!»
Смотрю – и смеюсь вместе с ними.
Молоко
Я
– военный пенсионер, бывший летчик. В деревне с апреля по
ноябрь, потом в город перебираюсь. И вот придешь за молоком,
а окажется, что для разговора. Должен выслушать в сотый раз
про бабкину жизнь. Так своя собственная жизнь на время
беседы останавливается. Соседа сеном выручил, у меня на
сеновале всегда излишек. Молоко предлагает, но бесплатно. Не
хочу бесплатно – и сижу без молока.
Потому что в деревне просто взять и купить молока нельзя.
Бабки
Раньше получал не больше трех тысяч. Жена запилила: что
толку от твоих золотых рук, если медяки зарабатываешь. Где
она медяки видела?
Пошел на завод сборщиком. В декабре из тридцати одного дня у
меня вышло двадцать девять рабочих. По четырнадцать часов.
Сделка у нас. Обедать в столовую не хожу. Ем всухомятку, что
из дома принесу. Пятнадцать тысяч заработал. Жена, сын и
дочь довольны. А я на восемь килограммов похудел. Домой
приползаю, поужинаю – и спать.
На старую работу пришел, показываю ребятам листок расчетный,
все завидуют.
Только чему?
Сарай
Десять соток у меня. Езжу на участок только в выходные да в
отгулы. Книжек много по земледелию читаю. Рожь сею для
севооборота. Серп у меня есть, молочу, сею опять. Очень
нравится землёй заниматься. И не устаю совсем.
Я
в бабушку, наверно. Мама говорит, что она всё умела делать.
На участке дома у нас нет, так я сарай поставила. Сама. Там
у меня топчан с сеном. Костёр всегда – не для готовки, я
золу древесную получаю. Костер развела в субботу, в
воскресенье в обед золу сгребла и отнесла в коробку
картонную, что в сарае стояла. А сама перекусить присела. За
двадцать минут сарай на моих глазах сгорел. Куртку успела
вытащить, где пенсионное удостоверение да проездной на
месяц. Брюки выхватила тоже, но руку опалила.
Всё, думаю, – брошу. Подхожу к картошке – перепёлки
взметнулись. Штук восемь. Мне давно сосед говорил, что они
колорадского жука уничтожают. Поняла: нельзя бросать, это
знак мне такой.
Старый сарай был из досок настоящих, а новый из помоечных.
Возила каждую поездку сколько могла, собрала материал. Все
ошибки свои учла при строительстве. Толем покрыла крышу и
прогудронила. Теперь не протекает.
Может, и хорошо, что тот сарай сгорел. Этот гораздо лучше.
Харчо
Очень люблю харчо, а ел всего раз двадцать в жизни, хоть мне
скоро пятьдесят. Жену прошу: свари, пожалуйста, а она
вегетарианка, сам, говорит, вари. Суп обычный освоил, а
харчо не умею.
Столовой у нас на работе нет. Беру баночки, разогреваю –
плитка у нас с напарником. Но так харчо хочется.
Дама симпатичная встретится, знаки внимания окажет, я ее тут
же спрашиваю: «Харчо варить умеете?» Нет, не умеет. До сих
пор перед женою чист.
Всё из-за харчо.
Карманы
Карманы у меня, как в детстве, оттопыриваются. Но
неодинаково. В правом – семечки, их меньше, а в левом –
перловка. Семечки для воробьев и синичек. А перловка для
ворон, голубей и галок. Иду на работу и разбрасываю кому
что.
А
тут еще снегири в городе объявились. Толстые красногрудые
красавцы. Наверное, в деревнях в конце зимы есть нечего.
Качаются на ветках, стайками на дорогах толкутся:
чего-нибудь найти хотят. Подкармливаю. Но жалею больше всего
воробушков.
Мы с воробьями похожи.
2003-2005 |
